В самом деле, на место принятого в медицине и психологии статистического подхода, изучающего закономерные, устойчиво повторяющиеся явления и их значимые взаимосвязи, психоанализ поставил углубленное изучение отдельных клинических случаев. Построение же далеко идущих выводов на основе единичных наблюдений влечет за собой угрозу утраты объективности, риск необоснованного перехода от частного к общему, ошибочной универсализации частных случаев. Все это привело к усилиям многочисленных психотерапевтических школ по усовершенствованию психоанализа, отделению бесспорно ценных и реалистичных положений от иллюзий и умозрительных спекуляций. К тому же еще и авторитарный стиль построения психоаналитического сообщества, догматическое следование положениям, высказанным «отцом-основателем», тормозило развитие психоанализа.
В результате работы по приведению психоанализа к общенаучным стандартам произошла его своеобразная психологизация и «окультуривание», или демифологизация. Первым важным шагом стало развеивание мифологического «тумана» в анализе переноса и контрпереноса, наблюдение и проработка которых составляют собственно сущность психодинамического подхода. Смещение акцента в их анализе с сексуально-либидинозного контекста на обыденное психолого-биографическое содержание было описано еще В. Райхом, который наиболее простым образом определил сущность психоаналитической терапии: вынести наружу внутренний психологический конфликт пациента, сделать его конфликтом внешним – между аналитиком и пациентом (естественно, в смягченной форме) и тем самым доступным проработке.
Дальнейшие исследования и работы по наведению мостов между психологией и психоанализом позволили провести демифологизацию других ключевых понятий последнего. Так, пресловутый «эдипов комплекс» не имеет никакого отношения к якобы скрытым сексуальным влечениям (латентная детская сексуальность по Фрейду). Это просто укоренившийся в подсознании взрослого человека страх маленького ребенка перед сердитым родителем, а также конкуренция ребенка за внимание родителя противоположного пола, вытекающая из детского эгоцентризма (а никак не пресловутого либидо). Точно так же и пресловутый «перенос» (трансфер) по большей части лишен эротической окрашенности; это не что иное, как эмоциональная привязанность, заменяющая испытанные в детстве недостаток душевной теплоты и внимания близких.
Согласно современным представлениям, развиваемым с 50-х гг. (M. Mahler; J. Bowlby), базовая причина подобных психологических феноменов – ранняя сепарация, отделение грудного ребенка от матери, разрыв их психологического симбиоза. (Напомним, что Фрейд в этой связи описывал формирование так называемого «орального характера»). Тем самым центр тяжести в рассмотрении механизмов формирования невротических проблем смещается в сторону психологии развития. Точнее, психологии объектных отношений, в которой главным, изначальным объектом является мать, а базовой психологической проблемой – противоречия между сепарацией и индивидуацией (М. Малер). И если нарушение контакта с матерью («потеря материнской любви») в раннем возрасте у взрослых пациентов рассматривается как причина депрессии, то у детей подобные нарушения проявляются в форме синдрома гиперактивности и дефицита внимания.