Замечено, что очередной приступ наступает раньше обычного, если страдальцев кто-нибудь навещает, если им напоминают об умершем или выражают сочувствие. Наблюдается стремление любой ценой избавиться от синдрома, поэтому они отказываются от контактов, которые могут ускорить очередной приступ, и стараются избегать любых напоминаний о происшедшем.
Линдеманн отмечал также, что при глубоком эмоциональном переживании могут наблюдаться изменения и расстройства сознания. Он описывает характерный случай, когда пациенту казалось, что он видит погибшую дочь, которая зовет его из телефонной будки. Он был так захвачен этой сценой, что перестал замечать окружающее, особенно же на него подействовала та ясность и отчетливость. с которой он услышал свое имя. Многих пациентов очень тревожат подобные проявления их реакции горя: им кажется, что они начинают сходить с ума.
Еще один характерный признак — возникновение чувства вины. Линдеманн так описывает это в своей работе: «Человек, которого постигла утрата, пытается отыскать в событиях, предшествовавших смерти, доказательства того, что он не сделал для умершего того, что мог. Он обвиняет себя в невнимательности и преувеличивает значение своих малейших оплошностей».
Исследователь отмечает, что у индивида, потерявшего близкого человека, часто может наблюдаться утрата теплоты в отношениях с другими людьми, тенденция разговаривать с ними с раздражением и злостью, желание, чтобы его вообще не беспокоили, причем все это сохраняется, несмотря на усиленные старания друзей и родных поддерживать с ним дружеские отношения.
Таким образом, в описанном Линдеманном синдроме горя можно четко выделить пять характерных признаков — физическое страдание, поглощенность образом умершего, чувство вины, враждебные реакции и утрата моделей поведения.
По мнению психолога, продолжительность реакции горя определяется тем, насколько успешно человек сможет самостоятельно выйти из состояния психологической зависимости от умершего и заново приспособиться к жизни, к окружающему, в котором необходимо строить новые отношения. Одно из самых больших препятствий, по утверждению Линдеманна, состоит в том, что многие люди пытаются избежать сильного страдания, связанного с переживанием горя, и уклониться от выражения эмоций, необходимого для этого переживания. Именно поэтому наблюдаются болезненные реакции горя, проявляющиеся в виде отсрочки реакции или в различного рода ее искажениях.
Наблюдения Эриха Линдеманна показывают, что в известных пределах тип и острота реакции горя могут быть предсказаны. Так, у людей, склонных к навязчивым состояниям или ранее страдавших от депрессии, последняя скорее всего будет отличаться большей остротой, например женщина, потерявшая мужа, станет болезненней воспринимать смерть одного из родственников.
Интересно еще одно наблюдение Линдеманна, связанное с наличием у человека способности предвосхищать реакции горя. Исследуя в первую очередь реакции на смерть близкого, он вскоре предположил, что реакции горя может быть также одним из видов реакций на разлуку. Он описывает, что был удивлен, когда обнаружил самые настоящие реакции горя у пациентов, перенесших не смерть близкого, а лишь разлуку с ним, связанную, например, с призывом сына, брата или отца в армию.